Я хотела и не хотела заниматься своей родословной по нескольким причинам. Ну, во-первых, – это страшно, потому что нету ничего страшнее неизвестности. Во-вторых, словосочетания  “родовые сценарии”, “родовые травмы”, “исцеление рода” почему-то воспринимается Мною, как болевой процесс. Как будто иначе нельзя! Ну, и в-третьих, – это глубоко запрятанное под корку желание “СПАСТИ МАМУ (ПАПУ)”..

От кого? Почему? Не важно. Главное – СПАСТИ!..

Прочитав статьи Людмилы Петрановской (одна из них есть на сайте “ОТКУДА НОГИ?”) Я глубоко задумалась: откуда вообще взялось это Поколение Спасателей и кто, собственно, нас просил? (Да, Я не одна такая! *широко улыбаюсь)

Кто делегировал нас на эту планету, кто возложил эту тяжкую ношу, приправив ее гиперответственностью? Кто?!.. Родители? Неа. В пору их детства некогда было думать о высоких материях, читать эзотерические книги, ковыряться в родовых сценариях, тестировать Маму на любовь и вычислять траекторию этого любовного потока. Черное для них было черным. Белое – белым. Мамина любовь – Маминой любовью. А желание выжить любой ценой и добиться того, чтобы Их Дети ни в чем не нуждались – смыслом жизни.

И вот родились Мы. Эти самые Дети, ради которых и ВЫЖИВАЛО столько Поколений. Мы гордо ступили на землю, поправили на голове нимб, высокомерно почесали между крыльями, и понеслооооось..

“Ты Меня не любишь! Ты любишь Меня не так! Ты любишь Меня не достаточно сильно! В пять лет Ты оставила Меня в саду, Я горько и долго плакал и эта травма не дает Мне покоя! Теперь Я не доверяю людям! Мне кажется, что каждый, кого Я приближу, бросит Меня! Ты кричала на Меня, поэтому теперь Я боюсь иметь Детей! Я не хочу быть, как Ты! Я ненавижу Тебя! Ты душила Меня своей опекой! Ты слишком Меня контролируешь, не даешь сделать шаг! Ты жестокая и неласковая! Ты – монстр, а не Мама!”

Этот случайный набор обвинений и есть привычный арсенал начинающего Спасателя. Призванный вызвать слезу и “растопить” Мамино Сердце, Он применяется неограниченное количество раз, пока не запускается еще более разрушающая единица – ВИНА! Увы и ах, не у Мамы. А у Спасателя. Странный такой обратный эффект. Странный и непонятный. Вина начинает пульсировать в висках, растекаться по телу, отравлять каждую клетку.

Чтобы СПАСТИсь, чтобы выжить, Спасатель убегает. В свою семью, к своему Мужу (Жене), в работу. Но мысли о невыполненной Миссии не дают Ему покоя. Он втихаря подсовывает Маме (Папе) книги Некрасова, Зеланда, Луизы Хей, Виилмы. Заводит разговоры о семинарах и тренингах. Советует Психолога. ПЫТАЕТСЯ СПАСТИ!

Снова и снова. За разом раз.

Удивительно то, что в этом непрекращающемся действе работа идет не на результат. Увлекает сам процесс. Ведь, если бы работать на результат, стоило бы задуматься: откуда, почему и когда у Меня возникло это желание? Почему Я решил(-а), что Маму (Папу) нужно непременно СПАСАТЬ? Что натолкнуло Меня на такие мысли и действия?

Ответ на самом деле очевиден: ОТСУТСТВИЕ ЛЮБВИ.

Той самой Любви, о которой говорится в Третьем Законе. Той самой Любви, которая, подобрав юбки, умчалась почему-то вспять. Той самой Любви, которую недополучили наши Родители. Той самой Любви, которую пытаемся вдохнуть в Них Мы.

“Машины времени у нас нету, чтобы приголубить того малыша, которым когда-то были мама или папа. Мы можем сочувствовать, жалеть того ребенка, можем стараться помочь родителям сейчас, но когда мы пытаемся ставить себе задачу их «вылечить», «сделать счастливыми», это гордыня. Кстати, гордыня — ипостась гиперответственности. Немножко мы себе насочиняли в нашем дядиФедорном детстве, что от нас все зависит и без нас все пропадут. По сути, иррациональная вина, которую мы чувствуем перед родителями — это вина за то, что мы неспособны сделать невозможное, не Господь Бог мы и даже не ангелы. Согласитесь, довольно странная причина для вины. Ну, при условии отсутствия психиатрического диагноза. Скромнее надо быть.”

(*тут и дальше по тексту цитаты Людмилы Петрановской: http://ludmilapsyholog.livejournal.com)

Так кого надо спасать-то? Именно! Себя!

Потому что  пока это понял, НЕюный Спасатель уже накопил целый букет травм и царапин, растерял Веру и погубил Надежду, так и не обретя Любовь, ради которой, собственно, все и затевалось.

И вот сидит Он, ковыряет рану и горько плачет. Потому как, сколько не копни, боль все сильнее. Рана кровоточит, а бинт никто не несет. Вернее, несет! Бежит, мчится Новый Спасатель из Нового Поколения с огромной сумкой наперевес. В ней все: обиды, поучения, разочарования, претензии, манипуляции, “комплекс Бога”..

“Так что для начала хорошо бы все-таки отдать себе отчет, как нам все-таки повезло со временем и с родителями. Одно то, что мы сейчас сидим и ведем умные разговоры, что у нас есть для этого душевные силы, хорошее умственное развитие и деньги на компьютер и Интернет — это признак достаточно благополучного детства. И достаточно хороших родителей. Те из наших сверстников, кому повезло меньше, коротают сейчас вечерок совсем по-другому, если живы еще.

Конечно, про многое жаль, и горько, и обидно до сих пор. Травма и есть. Ее глупо и вредно отрицать и замалчивать, потому что тогда рана гноится и не заживает. Но и делать ее «священной коровой», главным событием жизни, тоже глупо. Травма — не приговор. Живут люди со следами ожогов на теле, без руки без ноги, и счастливы. С душевной травмой тоже можно жить и быть счастливым. Для этого надо ее осознать, при необходимости рану очистить, обработать, лечебной мазью помазать. И после этого перестать фиксироваться на прошлом, ибо в настоящем много всего хорошего. Это самое важное, наверное. Перестать когда-нибудь предъявлять судьбе вексель. Списать долги. Осознать, что да, в чем-то ты был обделен судьбой, но того, что есть — очень много и этого достаточно.”

Так как же быть с Мамой (Папой)? Оставить в покое? Не мешать?

Да! А еще – УВАЖАТЬ! Уважать Ее (Его) право на жизнь. И Ее (Его) ВЫБОР.

“Иногда, глядя на родителей, важно просто напомнить себе, что они — родители, они старше, они предки, как ни крути. А мы — их дети, по сравнению с ними всего лишь маленькие глупые дети, мы не можем, даже если б захотели, отвечать за то, будут ли они счастливы, за их здоровье, их брак, их настроение, за то, что они делали и делают со своей жизнью. Даже если им вдруг кажется, что мы можем, на самом деле — нет. И если они решат вдруг угробить себя, мы можем горевать и плакать, но поделать с этим ничего не сможем, и встать между ними и их судьбой мы не в силах. Мы всего лишь дети.

Что мы можем? Помогать, поддерживать, радовать, ухаживать, если заболеют. Но без глобальных амбиций «сделать все». Как можем, как получается, как считаем нужным. С правом на ошибки и несовершенство. Только тяжелая болезнь и явная старость «меняют ролями» детей и родителей, и тогда это правильный обмен, естественный круговорот жизни. Иногда мне кажется, что они потому и болеют так тяжело, что болезнь дает возможность поухаживать за ними, как за детьми, «легально», не нарушая иерархии, не делая вид.”

Да, думаю теперь Я усвоила этот Закон. И, облегченно выдохнув, отступаю. Я не хочу, чтобы наши Дети Меня СПАСАЛИ… *улыбаюсь